(Продолжение. Начало в № 35, 36, 37)
В советское время Народный дом стал ареной политических баталий. Но, пожалуй, самой яркой страницей его истории в 1920-х годах было создание в его стенах замечательной театральной студии. Не каждый маленький городок может похвастаться наличием в своей топонимике улицы Театральной. Так вот, такая улица в Ямбурге появилась, и своим названием она обязана Театру-студии им. А.В. Луначарского.
Несоветские корни советского театра
Анонсы театральных постановок Театра-студии стали появляться в газете «Плуг и молот» с лета 1921 года. Во втором полугодии Уездный исполком сообщал, что Ямбургский театр является единственным для города и уезда. В театральной труппе служило 27 человек. Театр играл большое количество спектаклей – от 15 до 18 в месяц.
Драматический состав труппы составляли: В.П. Бирзнек, Н.Н. Делли, К.Д. Егоров, А.Л. Красиков, Н.В. Николаев, В.И. Потапов, А.А. Рубахин, А.Н. Рюмин, С.С. Скавронский, А.Ф. Смирнов, П.Д. Слисс, С.П. Беляев, М.И. Иванова, В. Зубрицкая, М.И. Заречная, А.С. Кацевич, А.Г. Каренина, М.П. Михайлова, Е.К. Терская. В концертный состав труппы входили Т.В. Баньковский, Ф.И. Буц, Б.Л. Ваншейдт, Р.В. Идельзак, Т.Ф. Зааль, М.И. Пашкова, С.Ф. Сысоев, Л.И. Смоленский и Л.И. Смоленская. Заведовал труппой Н.Н. Хлебников, суфлером служил Л.М. Каплан, декорации выполнялись художниками Ф.И. Буцем и В.В. Федоровым («графом Коляскиным»).
В труппе Театра-студии служили актеры, фамилии которых были на слуху в старом Ямбурге. Некоторые имена актеров можно встретить еще на страницах дореволюционного «Нарвского листка» в связи с театральными постановками в Народном доме. Как правило, заметки в нарвской газете с упоминанием ямбургских служителей Мельпомены носили острый критический или вовсе разгромный характер. Выходит, ямбургский советский театр имел вовсе не советские корни, тянущиеся прямиком в старорежимное время.
Кто девушку ужинает…
Ямбургский Театр-студия подчинялся секции театров и зрелищ Уездного отделения Народного образования (Уездотнароба). Пик его активности пришелся на осень 1921 года, но театр громко заявил о себе годом раньше, 21 ноября 1920 года, премьерой пьесы А.В. Луначарского «Королевский брадобрей». После окончания спектакля перед зданием Народного дома был пущен фейерверк. Через неделю, 30 ноября, состоялась премьера пьесы А.П. Чехова «Чайка». Цены на билеты с местами простирались от 50 до 250 рублей. Билеты без мест назывались «обыкновенными» и стоили от 30 до 150 рублей.
Содержать театр за счет зрителей было невозможно, поэтому исполком постановил выдавать служащим театра продуктовый паек: масла – 44,5 фунта, сахара – 57 фунтов, рыбы – 275 фунтов, хлеба – 405 фунтов, мыла 17 фунтов, табака – 27 фунтов. Все эти продукты делились между 27 работниками театра.
В газете за 6 декабря 1921 года сообщается о реорганизации Театра-студии. Уисполком решил обуздать театральный коллектив, оторвавшийся от своего естественного руководителя Уездотнароба: «В результате – падение художественной стороны работы, своеобразные «административно-художественные» трюки на сцене студии, отсутствие цельности в программе постановок. Президиум исполкома возложил всю ответственность за работу театра на подотдел Искусств, которому студия подчинена всецело, как в художественном, так и в административном отношении». Так что известное выражение «кто девушку ужинает, тот ее и танцует» вполне передает суть отношений между советским театром и местными властями.
С большим характером
В 1922 году исполком распорядился перевести Театр-студию на хозрасчет, но оставить его подотчетным Отделу народного образования. Было решено создать коллегию управлением театра, выдать 100 млн рублей на ремонт помещений, предоставить театру два раза в месяц Темный сад для устройства в нем концертов и гуляний. В июне 1922 года управляющий Театром-студией Баньковский докладывал в уездном исполкоме: «Театр приведен в полный порядок. Произведен капитальный ремонт внутри здания».
Видимо, Театр-студия стал не только «визитной карточкой» культурной жизни города, но и статьей местного дохода. Уездная власть ежегодно вкладывала средства в ремонт театральных помещений. К примеру, в июне 1923 года газета «Плуг и Молот» сообщала: «На ремонт театра «Студия» Уисполком из местных средств ассигновал 20000 рублей дензнаками 1923 года – с условием вести ремонт хозяйственным способом».
В июле 1923 года в газете вышла хвалебная статья Баньковского «Наш театр. С большим характером». Автор восторженно сообщал: «После нескольких лет беспросветной любительщины город удостоился студийной труппы, которой по чистоте исполнения нет в других уездах Петроградской губернии. На спектакле в Театре-студии им. тов. Луначарского «Маленькая девочка с большим характером» я убедился, что во главе работы стоят режиссеры и артисты: Головинская и Лавровская – люди с большим характером, с выдающимся вкусом. Они сумели из пошловатой английской комедии (совершенно не своевременной и пустяшной) сделать спектакль высокой занимательности. Пьеса была подготовлена в несколько дней, шла без суфлера, что было бы не под силу любителям, непривыкшим к серьезному театральному труду. Особенной похвалы заслуживает оркестр, дававший полную звучность при высокой сыгранности. И здесь тоже сталкиваешься с большим характером руководителя тов. Сильберга и всех работников оркестра. Они достигли огромного успеха упорной работой».
Номером позже тот же Баньковский повествовал на страницах газеты об удачной премьере пьесы «Анджело – тиран Падуи», созданной по драме В. Гюго. Автор отмечал, что пьеса была сыграна великолепно, была исполнена не как историческая постановка, а «как представление, близкое нашему времени». Постановка пользовалась успехом у публики. Особенно хороши были современные декорации, исполненные художником театра Лауданом.
«После прошлогоднего загрязнения и разрухи, — заключал Баньковский, — театр производит хорошее впечатление чистотой, удачной окраской, и особенно световым оборудованием, над которым немало потрудился за несколько лет электротехник тов. Львов».
Вера в силу креста
В номере за 14 октября 1923 года «Плуг и молот» сообщал, что Домпросвету разрешено заключить договор с новой труппой артистов Театра-студии Луначарского. «С приездом новой труппы работа в студии оживилась, — сообщала газета. – Очень умело подобран репертуар. Обращено внимание на художественность постановок. Пьесы хорошо срепетированы. Исполнение тоже хорошее. Каждый зритель переживает пьесу. Чувствуется серьезная продуманная работа режиссера и артистов. На халтуру нет намека. Особенно удачно прошла пьеса «Ряса». Единственный недостаток – слишком громкая читка суфлера, но это, вероятно, сумеют устранить».
1920-е годы – время, когда в Советской России формировался институт доносительства, пышно расцветший в годы репрессий, но на тот момент имевший легкий флер и принимавший обличие мелкой заметки. Вот, например, что подглядел в зрительном зале театра редактор газеты «Плуг и молот» Петр Барковский и о чем, конечно же, не преминул рассказать на весь уезд в своей статье «Вера в силу креста вместо веры в знание артистами ролей». Текст заметки приводится полностью и характеризует не только моральные, но и профессиональные качества редактора: «В театре «Студия» сидящие в первом ряду с краю могут наблюдать любопытную картину: в момент поднятия занавеса, перед каждым действием, суфлер осеняет широким крестным знамением себя и экземпляр пьесы, лежащей перед будкой. Товарищи артисты! Учите лучше роли, и тем самым избавьте бога от лишних забот о вас!»
«Из всех искусств для нас важнейшим…»
Нет, не театр избрала молодая республика важнейшим из искусств. Опираясь на слова вождя пролетариата, превосходной формы удостоилось другое направление. Кумачовый лозунг со словами В.И. Ленина «Из всех искусств для нас важнейшим является кино» висел над экраном даже самого захудалого советского кинотеатра.
А что же кино? Первое упоминание о нем в советском Ямбурге встречается в документах за февраль 1921 года. Кинематограф в бывшем Народном доме открылся после того, как там была смонтирована отдельная электрическая киноустановка с керосиновым двигателем, стоившая больших трудов организаторам театра. Кинематограф в Ямбурге стал называться «Электро-Театром».
Заведующим Ямбургским кинокомитетом Петроградской киносекции был назначен неординарный, творческий человек – Василий Васильевич Федоров, фотограф, художник и, отчасти, музыкант. В работу он погрузился со всей своей кипучей энергией. В одной из служебных записок он писал в отдел народного образования уездного исполкома: «Желаю и имею возможность провести целый ряд кинематографических сеансов исключительно в пользу голодающих губерний. Горожане рвутся увидеть что-нибудь новое, свежее, и поэтому вполне естественно, почему нет отбоя от публики в дверях кинематографа».
Что же показывал кинематограф тех лет? Ответ находим вновь на страницах ямбургской газеты «Плуг и молот»: «Содержание программы, в большей части из современной американской жизни, может быть признано удовлетворительным».
(Продолжение следует)