Места базирования и силы сторон
После освобождения Кингисеппа война в акватории Кингисеппского района продолжалась еще семь с половиной месяцев. С советской стороны основное участие в ней принимали силы Островной и Лужской военно-морских баз, а также авиация Балтийского флота. Островная ВМБ охватывала острова Лавенсаари, Пенисаари и Сескар. Ее командиром был контр-адмирал Гавриил Жуков. База была создана в мае 1943 года, но советские моряки стояли на ее островах с самого начала войны. Центром этой базы служил остров Лавенсаари. На 1 сентября 1944 года в Островной ВМБ дислоцировалось 67 кораблей – от торпедных катеров и малых охотников за подводными лодками до бронекатеров и канонерских лодок. На вооружении последних находились 100-мм и 130-мм орудия.
Лужская военно-морская база была воссоздана приказом от 22 февраля 1944 года на территории и в акватории ВМБ Ручьи, или «Второго Кронштадта», подорванного в 1941 году при отступлении наших войск. Первым командиром этой базы был назначен капитан 1 ранга Александр Александров, вторым стал – капитан 3 ранга Дмитрий Шевцов (Шавцов), третьим (с конца марта) – контр-адмирал Илья Кулешов.
Во время битвы за Нарву Ленинградская военно-морская база в Кронштадте была переформирована. Вместо нее основной действующей базой стала Лужская. Штаб и тылы Ленинградской ВМБ перебрались из Кронштадта в Ручьи, то есть «Второй Кронштадт». Местами дислокации кораблей Лужской ВМБ стали три пункта кингисеппского взморья – Ручьи, Усть-Луга и Гакково, расположенное на Кургальском полуострове, на берегу Нарвского залива в 20 км севернее Усть-Нарвы. В район Лужской ВМБ перебрасывались береговые и зенитные батареи, авиация, а после освобождения акватории Лужской губы ото льда сюда пришли боевые корабли. К концу лета 1944-го в Ручьях базировался 51 корабль, в Усть-Луге – 39, в Гакково – 56 кораблей. В общей сложности в трех пунктах базирования корабельных сил Лужской ВМБ насчитывалось 146 военных судов разных типов, включая одну подводную лодку.
Весной, летом и в начале осени 1944 года немцы продолжали упорно сопротивляться не только на сухопутном фронте у Нарвы, но и на море. Их основные морские силы базировались на островах Большой и Малый Тютерс, а также в Усть-Нарве и местечке Асери, западнее Кохтлы. На южном побережье Нарвского залива и Тютерсах была установлена береговая артиллерия.
Морской фронт в Финском заливе немцам помогали держать финны. В акватории Кингисеппского района финская военно-морская база находилась на острове Гогланд (Суурсаари). Она имела связь как с немецкой ВМБ на Большом и Малом Тютерсе, так и с ближайшей базой на территории Финляндии в Котке.
После высадки батальона Степана Маслова у Мерекюла немцы стремились не допустить прохода советских кораблей к побережью Нарвского залива и появления здесь нового десанта. Одновременно военно-морские силы Германии не позволяли кораблям Балтфлота прервать их водные сообщения с Финляндией.
С весны 1944 года на море активизировалась немецкая авиация. 5 мая ее самолеты бомбили Лавенсаари, повредив семь советских боевых кораблей. 20 мая налету 54 бомбардировщиков под прикрытием 19 истребителей подверглись корабли Лужской ВМБ в Ручьях и Усть-Луге.
Разминирование Лужской губы
И все же, несмотря на периодические налеты немецкой авиации, главной опасностью на морском побережье Кингисеппского района и в его акватории являлись мины. Писатель и военный корреспондент Николай Михайловский так писал о разминировании Лужской ВМБ зимой 1944 года: «Разминированием занимались отряды инженерной службы флота. Один такой отряд состоял из девушек. В этом отряде был мужчина-командир, майор Арзаманов, и специально обученный пес. Этот пес находил взрывчатку (по запаху) и никогда не ошибался. Он кружил вокруг минных колодцев, расположенных на глубине. И тогда личный состав по указке своей умной собаки вел раскопки и извлекал изрядное количество авиабомб.
В процессе разминирования встал вопрос: что делать с бомбами – со всем этим хозяйством? На заседании в штабе было принято решение взорвать бомбы со льда в Лужском заливе (точнее – в губе. – В. А.). Павел Яковлевич Вольский (флагманский минер Лужской ВМБ. – В. А.) называет эту операцию “страшнейшей”.
Стояла суровая зима. Толщенный лед. С помощью собранных из окрестных деревень лошадок бомбы были доставлены к подготовленным лункам (прорубям. – В. А.), чернеющим во льду. Час за часом медленно бредут лошади от лунок к берегу и обратно. На каждую лунку кладется очищенная деревянная жердь, а к ней привязана бомба. Бомба медленно и осторожно опускается в лунку… Когда все готово, бомбы соединяются электрической цепью, и цепь выводится на берег…
Взрыв, потрясший окрестности, был такой силы, что даже видавшие виды люди приняли его за землетрясение.
Способ этот применялся не раз, например, при бомбометании со льда на фарватерах, ведущих в Ручьи и Усть-Лугу для уничтожения донных мин».
Такой изнурительной и опасной была работа саперов и их помощников во «Втором Кронштадте» перед открытием в Лужской губе навигации 1944 года.
Корабли и суда Балтийского флота пришли сюда только поздней весной. В мае, когда сошел лед, траление этой части Финского залива начали катера-тральщики.
«Финский залив кишел минами»
В том же мае началось траление вражеских мин в районе Сескара и Лавенсаари, а в июне – возле Большого Тютерса, по-прежнему находившегося в руках у немцев. С него вражеская артиллерия постоянно открывала огонь по тралящим силам балтийцев, подвергая их еще большей опасности.
Одновременно противник продолжал усиливать свои минные поля. «Обе стороны втянулись в какое-то дурацкое соревнование, – рассказывал командир бронированного охотника № 519 М. Грин-Спон, – днем тралим мы, ночью они ставят мины. И так без конца и выхода, тупо и бесперспективно. Так можно до конца войны толкаться на одном месте…»
После ряда неудач под Нарвой советское командование само стало опасаться высадки десанта с моря. Поэтому корабли Лужской и Островной ВМБ начали ставить мины на подходах к Кургальскому и Сойкинскому полуостровам. «Наш флот, стремясь сковать действия врага, так же постоянно подновлял свои минные заграждения, – вспоминал начальник оперативного отдела штаба КБФ Юрий Ладинский. – Финский залив буквально кишел минами. Всего к концу кампании 1944 года здесь с обеих сторон было поставлено около 60 500 мин».
Адмирал Владимир Трибуц, говоря о минной войне в Финском заливе в 1944 году, добавлял: «Только на гогландской позиции и в Нарвском заливе враг с февраля по сентябрь поставил, по-видимому, больше 10 тысяч мин и минных защитников, а в прибрежной части Нарвского залива и островов в целях противодесантной обороны было устроено не менее 3 тысяч фугасов. Всего на гогландской позиции врага с 1942 до середины сентября 1944 года было поставлено предположительно свыше 30 тысяч мин и минных защитников».
Можно утверждать, что ни в каком другом районе Балтийского моря не было установлено столько мин, сколько их было в водах Кингисеппского района, западнее и севернее Кургальского полуострова. После войны офицеры кораблей-тральщиков Балтфлота вспоминали: «Нам было известно, что минная обстановка в Нарвском заливе была тяжелой, но когда мы вплотную столкнулись с ней, то оказалось, что она превосходит все наши представления… В этом районе были все образцы якорных, донных мин и минных защитников, поставленных в несколько линий, рядов. Стояли они на различных углублениях, начиная от 0,5 метра от поверхности воды и до самого дна».
Немцы выставили в Нарвском заливе столько мин, что опасности подрыва на них стал подвергаться их собственный флот. 18 августа 1944 года для расширения минных полей у морского побережья Нарвы из финских шхер вблизи Котки вышли четыре больших германских миноносца типа «Т». Командовал операцией командир 6-й флотилии миноносцев корветтен-капитан Коппенхаген. Четыре миноносца на большой скорости пересекли Финский залив и приблизились к эстонскому берегу. Когда они вошли в зону минного заграждения, первый, а затем четвертый миноносец подорвались. Немецкие моряки стали сообщать, что подверглись атаке советских торпедных катеров. Но это были немецкие мины, поставленные в этом месте моря раньше. Попытка двух оставшихся миноносцев отойти из этого места повлекла за собой новый взрыв. В результате третий германский корабль «раскололся, как кирпич», и пошел ко дну. В общей сложности погибло три новых крупных боевых корабля противника (флотские миноносцы «Т-22», «Т-30» и «Т-32») и около 400 немецких моряков. На следующий день 91 человек был спасен немецким самолетом «Do-24» («летающей лодкой»). Еще более ста человек были подобраны советскими кораблями и попали в русский плен.
В советской литературе встречаются две версии этой трагедии немецкого флота у Нарвы. По одной из них, наши катерники, базировавшиеся на Ручьи и Гакково, сдвинули с мест вехи, которые обозначали безопасный немецкий фарватер, и специально переставили их на минное поле. По другой версии это сделали разведчики-диверсанты Лужской ВМБ.
«Гнилым углом» называли моряки Нарвский залив. При тралении здесь обнаруживались мины с противотральными устройствами и приборами самовзрыва почти всех европейских государств, оккупированных фашистской Германией.
«Трудно, невыносимо трудно было тралить фарватеры Нарвского залива. Мы находились все время под артиллерийским огнем береговых батарей противника, подвергались атакам с воздуха», – делились воспоминаниями моряки тральных сил Балтфлота после войны.
Работать тральщикам приходилось круглые сутки
Несмотря на чрезвычайную минную опасность, 25 мая из Кронштадта в Гакково перешел отряд торпедных катеров под командованием Василия Старостина. Согласно официальным данным, уже в ночь на 29-е катера отряда потопили три немецких тральщика, открыв тем самым боевой счет 1944 года. На следующий день с Лавенсаари в Гакково двинулся гвардейский дивизион торпедных катеров Героя Советского Союза Сергея Осипова. Обнаружив по пути отряд кораблей противника, гвардейцы пустили на дно еще два тральщика и три сторожевых корабля немцев. В это время над местом боя появились 18 немецких самолетов. Прикрывавшая катера восьмерка наших истребителей атаковала их. В результате были сбиты семь немецких самолетов и один советский. Военные историки отмечали, что в том бою впервые на Балтике было достигнуто наиболее четкое и полное взаимодействие торпедных катеров и истребительной авиации.
В 1944 году именно в акватории Кингисеппского района стало отрабатываться единство действий различных сил Балтийского флота. Тральщики днем и ночью очищали Нарвский залив от мин, так как без этого подойти к занятому немцами побережью было невозможно. Работать тральщикам Островной и Лужской военно-морских баз приходилось круглые сутки.
Чтобы защитить тральные силы от немецких самолетов, днем над районом траления барражировали краснозвездные истребители. На воде тральщики прикрывались бронекатерами, основным оружием которых были 76-мм пушки, установленные в танковых башнях. Как только появлялись корабли противника, бронекатера открывали по ним огонь. В свою очередь бронекатерам помогали самолеты-штурмовики, сопровождаемые истребителями. Ночью по вражеским кораблям наносили удар торпедные катера. Днем же они выходили в море для спасения летчиков с подбитых самолетов. Успехов в морских боях летом 1944 года продолжали добиваться дивизионы торпедных катеров под командованием капитанов 3 ранга Свердлова, Старостина, Гуманенко и др.
Непосредственную помощь сухопутным войскам огнем своих 100- и 130-мм пушек оказывали канонерские лодки. С позиций на кингисеппском взморье они вели обстрел немецкой обороны под Нарвой.
Такой была в 1944 году война на море. Она представляла собой упорную борьбу с грамотным, хорошо вооруженным и сильным противником. Ввиду сложностей, возникших под Нарвой на сухопутном фронте, значение войны в акватории Кингисеппского района и вблизи нее весной и летом того года резко возросло.
Операция «Тане Вест»
Война в акватории Кингисеппского района продолжалась и тогда, когда в сентябре 1944-го противник начал отводить войска с линии «Танненберг». 3 сентября Финляндия вышла из войны с СССР. Но, даже потеряв такого важного союзника, немцы не желали сдавать свои позиции в Финском заливе. Они решили захватить у финнов остров Гогланд. Эта десантная операция получила название «Тане Вест» и вошла в историю Великой Отечественной и всей Второй мировой войны как весьма яркий и необычный эпизод.
14 сентября к Гогланду подошел отряд из 49 немецких кораблей и судов. На их борту находились две с половиной тысячи солдат и моряков, нацеленных на захват острова. Когда около 1400 человек немецкого десанта высадились на берег, финский гарнизон открыл по ним огонь. Между вчерашними союзниками завязался бой. Финны обратились по радио к советской стороне за помощью. В ответ на просьбу была послана штурмовая авиация Балтфлота. Она произвела 500 самолетовылетов, нанеся удар по десанту и кораблям немцев. В результате вторая группа десанта так и не смогла высадиться. Совместными усилиями финнов и русских было потоплено 6 немецких десантных судов, 3 тральщика, 4 сторожевых катера, 2 буксирных парохода и 2 вспомогательных судна.
Одновременно над местом высадки разгорелся крупный воздушный бой самолетов Балтфлота и Люфтваффе. В результате его 15 немецких самолетов были сбиты.
По разным данным, в плен к финнам попало от 700 до 1200 человек десанта. Немецкая сторона потеряла 330 человек убитыми и ранеными, финская – 116. Десантная операция немцев на Гогланд провалилась.
Через несколько дней после этой неудачи немцы без боя оставили свою базу на Большом и Малом Тютерсах. 20 сентября десант морской пехоты под командованием старшего лейтенанта Майбороды, доставленный торпедными катерами Героя Советского Союза Старостина, занял оба Тютерса. Таким образом, вся нынешняя акватория и территория Кингисеппского района, включая его острова, была окончательно освобождена. В это время советские войска уже штурмовали Таллин, который заняли через два дня.
Долгая служба морских минеров
После занятия Таллина тральные силы Лужской ВМБ перебазировались туда. Однако после очистки Таллинских гаваней и фарватеров, в конце октября 1944 года, 7-й дивизион катеров-тральщиков был возвращен назад в Гакково. Траление в Нарвском заливе было продолжено. Оно шло, несмотря на ненастную погоду. Начались осенние штормы, вода заливала палубы тральщиков и находившихся на них моряков и быстро превращалась в лед. И хотя военные действия здесь наконец-то закончились, моряки тральных сил продолжали выполнять реальную боевую задачу, работая по шестнадцать часов в сутки без отдыха.
На зиму 1944-1945 годов половина 7-го дивизиона осталась в Ручьях. Здесь ремонтировались корабли, и шла подготовка к тральной кампании 1945-го. 25 апреля победного года катера-тральщики вновь ушли из Ручьев в Гакково, чтобы очищать Нарвский залив. Опять загрохотали взрывы вытраленных и подорванных мин. О победе над Германией моряки катеров-тральщиков, базировавшихся на Кингисеппский район и очищавших акваторию вблизи него, узнали, находясь на минных полях.
В начале июня в Гакково прибыл вице-адмирал Юрий Ралль. Он выступил перед моряками и сказал, что «для катеров-тральщиков и их экипажей мир наступит только тогда, когда в Балтийском море не останется ни одной мины и оно станет безопасным для судоходства».
А судоходство в Финском заливе продолжало оставаться опасным. В октябре 1945 года на немецкой донной мине, лежавшей на глубине 21 метр, подорвался флагманский корабль Балтийского флота – крейсер «Киров». Взрыв этой мины оказался настолько мощным, что 50-мм бронированный корпус 190-метрового корабля лопнул во многих местах. Через трещины в днище крейсер принял около 2000 тонн воды. Приводы поворота трех башен главного калибра 180-мм пушек заклинило. Вышли из строя дизель-генератор и система управления артиллерийским огнем. Потрескались топливные цистерны. В топливо попала морская вода. В результате встали главные двигатели. Крейсер стал небоеспособен. В военное время при появлении кораблей или самолетов противника он был бы обречен на гибель. С большим трудом «Киров», поврежденный взрывом одной морской мины, был отбуксирован в док. Там он ремонтировался около года.
Учитывая случай с флагманским крейсером Балтийского флота и другие инциденты, вызванные минной опасностью на море, мир для моряков тральных сил в Кингисеппском районе наступил только в 1952 году. Все это время они продолжали трудную и опасную работу, начатую ими здесь еще в 1944-м. И хотя активные боевые действия на суше, на море и в воздухе давно закончились, работа морских минеров по-прежнему была настоящей боевой службой. В водах Финского залива уже не было вражеских кораблей, на суше не стояли вражеские батареи, а в небе не кружили самолеты врага, тралящим мины кораблям и их экипажам, как и в годы войны, по-прежнему грозила опасность подрывов и гибели. Поэтому все семь послевоенных лет морским минерам, базирующимся в Кингисеппском районе, продолжали выдавать «наркомовские сто граммов». Моряки тральных сил флота были последним родом Вооруженных Сил, на которые продолжала распространяться эта норма довольствия военного времени. В силу специфики их боевой службы считалось, что они все еще находятся на фронте.
В. Аристов
